Город снов - Ярослав Шумахер

Появился бодрый добрый старичок, и это было неким сигналом, к тому времени я уже забыл, что у меня есть тело. Толпа расформировалась на группы. Занятие началось: каждой группе мысленно передавался образ, который она должна была развить совместно, затем проверялась глубина-широта восприятия и глобальность-незначительность ─ эйфории у меня поубавилось. Без разницы, кто защищал образ, группа или ее член, более того, любой мог встать в оппозицию группе и долбить ее как угодно, образ укреплялся и обновлялся за счет таких всплесков, а старичок-бодрячок ненавязчиво подкидывал новые темы для размышлений. Нам попался космос, кому-то радость, а кто-то делил ядро. Вспомнив из учебника по астрономии Юпитер, я был в мгновение ока сослан на него, системы планет отождествлялись с характерами людей и их душевными качествами и, соответственно, с энергией мысли.

Потом телекинез и ускорение времени, снижение скорости мысли, я с дефектами мог использовать скорость чужой мысли, но риск потерь в будущем возрастал, я уже устал, а мне подсовывали целые острова и лагуны, трансмутируя мое сознание в ощущения рыбы или водорослей, опуская на дно океана и поднимая к космическим далям.

Занятия кончились, я выпал из аудитории в дискуссионный зал, слава богу, здесь я услышал живую речь, это походило на ученый совет по проблемам развития цивилизации. Ученым удалось прочитать послание погибшей цивилизации, в которой таилось предупреждение и этапы ее разрушения. Сначала было разобрано живое слово и нарушена целостность восприятия, затем появился язык машин и конструктивный подход к мышлению, дальше последовала унификация творческой активности мысли, последнее, что удалось расшифровать ─ это «программой стал текст». Я стоял в стороне пораженный, будто немая тень, мне стало не по себе, а кино продолжалось. Я увидел лица жен агентов тайных спецслужб и, всматриваясь в них, я словно заглядывал за кошмарный занавес. Их мужей уже не было в живых, а они содержались под строгим наблюдением, чем они занимались, для меня осталось загадкой, я только увидел наказание, которое применялось при малейшей провинности. Так одна заключенная воспользовалась зубной щеткой сожительницы, последовало неотвратимое наказание: выкатился железный поддон с прикрепленной к нему совершенно нагой женщиной, на груди пониже шеи у нее виднелась татуировка в виде черного месяца со звездой. Она дико кричала, а татуировка стала пульсировать, в этот момент выпустили собаку с человеческим лицом, секунды… пес вгрызается ей в грудь и въедается во внутренности, исчезая в ее утробе, и еще раз ─ просто повтор.

Рвотные массы подкатили мне к горлу, я вдруг оказался в железной комнате, утыканной трубками. Рыхлая белая дрянь разлеталась по стенам и полу пульсирующими толчками. Я открыл глаза, ощущение, что побывал в собственном желудке. Зачем я ел картошку на ночь? Мне было тошно, колеса поезда мерно стучали за окном, я переминался на верхней боковой полке. Постоянно затекала рука, чисто машинально, во сне я поднимался и начинал ее разминать; мысли, что она может окоченеть, пугали меня, но каждый раз все обходилось жжением и коликами, было жутко неудобно спать. Я перевернулся на другой бок и заснул опять.

Спешу к выходу, на свободу! Мысли обгоняют одна другую: «я обнаружил границу миров. Ване, надо рассказать Ване, в следующий раз мы отправимся туда вдвоем, он обалдеет, а то все время проводит за компом, убивая монстров». Прибегаю домой и рассказываю ему о случившемся, он, как обычно, с неохотой вникает, но я вижу, что он настроен на забавную прогулку, и мы отправляемся туда вдвоем. Проходим сквозь пространственно-временной шлюз и попадаем в чудной институт. Только на этот раз проходила какая-то проверка, и нас заставили раздеться до гола и пройти в санузел, но сначала проводили в душ. Прикольный душ: он больше походил на вестибюль гранд-отеля ─ кабинки располагались по обе стороны, совершенно открытые, будто это модный салон красоты, девушки и парни расхаживали одетые и не очень, кто-то мылся парочками, парни с девчонками и по отдельности, такая неприхотливая обстановка дружеского общения. Нас опять восприняли как само собой разумеющееся, хотя, уверен, на наших лицах, наверное, было изображено что-то невразумительно осоловелое. Меня что-то неведомое потянуло к кабинкам с девчонками, а что такого ─ тут так принято и ведь все спокойно и обыкновенно.

«Вон там три классные, иди туда». ─ «Нет, куда столько? Мне хватит и двух. Это всего лишь душ», ─ успокаивал себя я, ─ «можно поболтать, о чем-нибудь отвлеченном, например, был ли у них обед». Вани уже и след простыл, наверное, черные PR-щики подхватили. Опять возникло дурацкое чувство, будто что-то хочется скрыть, но всем и так все ясно без лишних слов. Я завалил к двум телкам и спросил: «Свободно?» Они заулыбались, а я почувствовал себя полным идиотом. Одна была черненькая с узкими бедрами и маленькой красивой грудью и еще влажным треугольником, без тени стыда и кокетства она искренне улыбалась моему курьезному замешательству с озорным вызовом, а другая, по-нежней и помягче, была похожа на жеманную киску с плавными округлостями и русой полоской, застенчиво хлопала длинными ресницами.

Я старался держаться ровно и сухо, они же, будто зная все наперед, вели меня за руку, как несмышленого малыша, не выдавая ни малейшей тревоги. «Не мог один помыться, деревянный ты осталоп», ─ вертелось в моей голове, ─ «нет, надо и здесь проявить свое деятельное начало». Включил воду и встал под душ, вода приятным потоком окутала тело.

─ Подкрепиться бы не мешало а, девчонки?

─ Скоро принесут горящее мороженое, питательная штука. Всем рекомендуется после смешанного душа.

─ Вот и отлично, ─ отбарабанил я.

«Что за чертовщина еще такая. Может, прикалываются, да, нет, совсем не похоже, ничего подобного. Это, наверное, часть проверки, надо быстро проглотить эту гадость, а вдруг это обман и ничего подобного они не едят. Как же быть? Они поймут, что я иной, расколют меня, они же все секут сходу. Ну, тогда и бояться нечего ─ уже раскололи», ─ размышлял я, стоя в потоке воды.

Я закончил плескаться, обтерся свободным полотенцем и взглянул на неприхотливых девиц. Они прыскались и совершали только им понятный ритуал. На стеллаже были расставлены замысловатые фигурные цветные скляночки и тюбики, рыбки и животные из мыла и чего только там не было. Какие же они были клевые и беззаботные.

Не успел я выйти из кабинки, а ко мне уже направлялась пионерская зорька с сервировочным столиком, рядками уставленным горящими синими и зелеными фужерчиками. «Вот она напасть», ─ подумал я.

─ Съешьте мороженое? ─ вежливо спросили меня.

─ Съем, ─ твердо отозвался я.

─ Пожалуйста, выбирайте.

Глаза мои разбежались, я взял первое попавшееся, фужерчик немного теплый ─ и только. Я заметил, что на меня смотрит несколько пар глаз, и смутился. «Это развод какой-то, чего они вылупились? Как есть эту тряхомундию…»

─ Как его есть? ─ без палева спросил я, словно желая пошутить.

Наблюдающие любопытно заулыбались, а женщина подхватила брошенный вызов.

─ Как хочешь.

Я запустил пальцы в фужер и взял тепловатый шарик, засунул его в рот и проглотил: обжигающий холод прокатился по пищеводу мягкой волной и взорвался в желудке тысячью взрывами. Рентген отдыхает, хорошая штука. А какой приятный вкус, облако сливок в малиновом закате. Я потянулся за вторым куском, но улыбки сменились недоумением, смешанной с долей сочувствия.

«Что опять не так, умники несчастные, ну, сроду я такого не жрал. Что тут поделаешь?» А на подносе красовались десертные ложечки, подошел зеленоглазый парень с копной светлых волос и тоже запустил пятерню в фужер, проделав мой опыт, закивал головой, одобряя новый аттракцион. Остальные восприняли это как минишоу.

Дальше наступило забвение, я не помню, как оказался в затемненной ратуше, в центре ее был круг, разделенный на сектора двенадцатью знаками зодиака. Откуда-то сверху раздавались ведические гимны, старшие арканы египетского таро мерцали над фимиамом. В центре круга возвышалась золотая статуя черной Исаиды, послушники сидели кольцами вокруг нее в позах лотоса, погруженные в медитацию, и уходили к праистокам сущего, и я был среди них. Стены, испещренные Кабалой, хранили наши тени, дурманящий аромат овевал голову кольцом безвременья, мы погружались на самое дно к центру Земли. Похоже, это длилось не одни сутки, а может, всего пару часов, но вышел я оттуда повзрослевший на миллион лет.